Мясопереработчики Казахстана решили объединяться

Руководители сразу 25 ведущих предприятий отрасли впервые встретились в Алматы. И таки договорились создать национальную ассоциацию, чтобы защищать свои интересы перед государством и конкурентами, пишет caravan.kz.

Братское плечо

Именно так. Судя по словам активистов объединения, у отрасли сейчас две большие головные боли — неадекватная «забота» родного государства и очень активные зарубежные конкуренты.

Рынок Казахстана переполнен продукцией партнеров по ЕАЭС: большую часть мясного ассортимента составляют колбасы, деликатесы и консервы, полуфабрикаты из России и Беларуси.

По подсчетам ТОО «МПЗ Бижан», 95 процентов от общего объема импорта этих изделий приходится на российских производителей.

— Вот что говорит официальная статистика. В 2017 году объем российского импорта по колбасам составил 40,7 процента, а мясных и мясорастительных консервов — 42,3 процента, — рассказала генеральный директор «МПЗ Бижан» Хадиша БИЖАН. — Это 71,5 миллиона долларов. За 2018 год, по неофициальной информации, на наш рынок Россия и Беларусь поставили 30 тысяч тонн колбас и мясных изделий.

Кроме того, в Казахстан поступает много контрабанды. Опять-таки из братских стран. Ее завозят в маленькие магазины, на рынки и продают по низким ценам.

Откуда вся эта благодать выползает — никто не знает. Контрольные органы тоже ничего сделать не могут. У них связаны руки. Проверять торговые точки они могут только по заявлениям граждан. А зачем покупателям выдавать контору с дешевыми колбасами и вырезкой?

В отличие от нас соседи активно защищают своих производителей. Эту функцию выполняют Россельхознадзор и Роспотребнадзор. Кроме контроля продукции они регулируют движение импорта на свои прилавки. И часто закрывают их для продукции партнеров по ЕАЭС.

Пока основной наш конкурент на внут­реннем и внешнем рынке — Россия. Но и другие соседи по ЕАЭС не дремлют. Недавно на выставке в Алматы участвовали четыре крупных белорусских мясокомбината. Судя по всему, у них большие планы по освоению наших магазинов.

Кыргызстан тоже уделяет особое внимание глубокой переработке. Тем более что миллионный рынок Алматы под боком. Всё это говорит о том, что конкуренция будет расти.

За морем телушка — полушка...

— В России тоже кризис. Банкротятся даже крупные компании. По нашим расчетам, рынок упал на 30 процентов. Нам нужна господдержка. В ближайшие пять лет надо защититься мерами по господдержке. Мы должны быть партнерами, — уверен учредитель ТОО «Агропродукт ЛТД» Темиргали ЕСКЕНДИРОВ.

Защищаться мясники предлагают такими методами: вводить строгий контроль качества ввозимой готовой продукции и обсуждать вопросы Технического регламента Таможенного союза с учетом новых требований по выявлению ДНК и ее маркировке на упаковках.

Обычно представителей казахстанских компаний на встречи экспертов ТС не приглашают. Только в редких случаях, если ситуация совсем уж аховая или они слишком сильные и игнорировать их нельзя. Поэтому пробиваться на экспертные совещания мясники будут через ассоциацию. Вместе они хотят достучаться и до минсельхоза. Чтобы не случались совсем уж анекдотичные ситуации.

— Наш минсельхоз добивается экспорта мяса, хотя объем производимого мяса пока не дотягивает до этого, — считает генеральный директор ТОО «Беккер и К» Алмаз ТУБЕКОВ. — В нынешней ситуации массовые поставки мяса на экспорт могут вызвать дисбаланс, резкие колебания в стоимости сырья и даже дефицит его, а это отразится на конечном продукте.

...да рубль перевоз

Как ни странно, главный победитель в торговле мясом в рамках ТС и ЕАЭС не Россия, а Беларусь, считает казахстанский академик Ясин УЗАКОВ. При создании Таможенного союза наблюдался явный рост товарооборота между тремя странами. Это сильно повлияло на структуру импорта в Казахстан. Беларусь резко увеличила поставки говядины в РК и заняла лидирующую позицию среди стран — импортеров мяса КРС: 19 процентов от общего объема. 14 процентов поставила Польша, почти 13 процентов — Парагвай, 12 процентов — Австралия, около 10 процентов — Бразилия. Россия — 8 процентов и Украина — 6 процентов.

Доля импорта не падает ниже половины рынка и болтается в районе 55–60 процентов. Эти цифры, разумеется, не учитывают серые поставки. При таком раскладе минсельхоз заявляет, что страна намерена поставить 60 тысяч тонн говядины только в Россию? Мы пытаемся продать мясо и белорусам. Но в каком виде?

Наш экспорт — сырье. Продаем мясо не в виде колбасы, консервов или нарезки. Или хотя бы полутушами или полуфабрикатами. Потом это вернется к нам же в готовом для еды виде.

Импорт всё равно дешевле

— Одна из главных проблем — плохо отработанная система уплаты НДС, — рассказал «КАРАВАНУ» учредитель ТОО «Кублей» Талгат БЕРЕКЕШЕВ. — От уплаты этого налога освобождены крестьянские хозяйства. Но за них этот НДС платят мясокомбинаты.

Допустим, мясокомбинат купил кило мяса по 1,5 тысячи тенге. Он сразу автоматически должен оплатить 12 процентов НДС. Без зачета. Это 180 тенге. Во время переработки заводчик также добавляет свою стоимость. Цена продукта вырастает на 500 тенге. НДС от него — 60 тенге. В сумме — 240 тенге. Выходит, в добавленной стоимости завода только НДС составляет почти половину.

Во всем мире НДС дифференцированный, в зависимости от сферы деятельности. В Европе ставка сельхозпереработчика — 8 процентов. В России НДС для пищевой промышленности — 10 процентов. Для промышленности — 20 процентов. Благодаря этому вычеты по НДС у конкурентов минимальны. У нас что для промышленности, что для АПК ставка плоская — 12 процентов. Если включить в конечную цену мяса эффект взаимозачета, в итоге наш НДС оказывается в 2 раза выше. Поэтому импортное мясо из России и Европы будет дешевле отечественного. Заводу выгоднее работать на импорте.

У нас НДС единый. Это неправильно. По рейтингам инвестиционной привлекательности Казахстан — одна из лучших экономик. Но деньги идут куда? В нефтянку и добычу руды. В переработку и АПК деньги не идут. Почему?

— Допустим, купил я тушу бычка, — продолжает Талгат Берекешев. — Дальше я только теряю: пятая часть уйдет на кости, двадцатая — на зачистку плюс естественная усушка. В итоге я получу только 70 процентов мяса от исходного веса. Но платить я должен за всю тушу. Если переложить эту сумму на «чистый выход», то НДС будет уже 18 процентов. Плюс затраты на рабочую силу, оплата за свет, воду, упаковку, помещение и т. д.

Поэтому мне лучше купить обработанный полуфабрикат без костей в той же России или Бразилии, уплатить 12 процентов НДС плюс пошлину.

В любом случае это будет дешевле, чем местный бычок. Наш Налоговый кодекс отдает приоритет сырьевому сектору, а не производителям и переработчикам.

Тропы теневой экономики

Мясокомбинат «Кублей» — убыточный. Он выживает за счет прибыли консервного подразделения — второго предприятия ТОО. Как и все мясокомбинаты страны, он загружен на 20–30 процентов. Работая в одну смену, уральский завод может перерабатывать 70 тысяч бычков в год. Мощность второй линии — 200 тысяч овец. В прошлом году завод забил 37 тысяч овец и 12 тысяч бычков. Загрузка — 20 процентов от мощности. При этом на налоги ушло 1,1 миллиарда тенге.

В Западном Казахстане за 2018 год выдано 90 тысяч ветеринарных справок на забой КРС и перемещение скота. То есть более 70 тысяч голов ушло на базары. Вот налоги, которые прошли мимо казны.

Поэтому завод вынужден импортировать сырье. Из 5 тысяч тонн закупленного мяса половину он получил от местных фермеров. Но, так как наш продукт дороже, вторую половину сырья «Кублей» взял из-за границы. За счет этого держит более-менее приемлемые цены.

— Чтобы работать, мясокомбинат должен дать цену одинаковую с перекупщиком, — уверен Талгат Берекешев. — Наши фермеры уже работают в онлайн-чате. Там сидят тысячи людей: фермеры, брокеры, скупщики, заготовители. Если я даю цену 1 200 тенге за кило, скупщик тут же поднимает ее на 50 тенге. Я даю 1 300 — он снова поднимает! Почему? Налоговая служба не видит скупщика? Он для нее невидимка?

Он работает на базар — за наличные деньги, с которых не платит налоги. Налоги же плачу я! И с меня еще сдирают НДС за фермера.

Поэтому мясокомбинат заведомо проигрывает скупщику. А фермеру надо выгодно продать свой товар. Вот и выходит, что на мясокомбинаты мясо не идет. Государство само проложило дорогу для теневой экономики...

Если убрать правило уплаты НДС за фермера, переработчики будут хотя бы на равных с теневиками. Постепенно, за счет стабильных закупок, они смогут отодвинуть скупщиков от фермера. Скупщики — все-таки мелкие игроки. И обеспечить постоянный закуп не могут. А на завод, если запустил, надо постоянно закупать сырье — иначе убыток.

Ослятину заказывали?

За два месяца 2019 года Казахстан импортировал 19 тысяч тонн, а за рубеж смог продать только 2,7 тонны мяса и мясопродуктов. Главная товарная позиция — птица: мы закупили почти 11 тысяч тонн по доллару за кило.

Еще завезли 5 тысяч тонн говядины (3,1 доллара за кило), 614 тысяч тонн свинины (1,3 доллара) и 344 тонны по строчке ТН ВЭД «Мясо лошадей (конина), ослов, мулов или лошаков, свежее, охлажденное или мороженое». Что, нам своих ослов не хватает? Зачем за них еще платить по 2,15 доллара за кило?

Госкомстат утверждает, что мы продаем мясо дороже, чем покупаем. Птица наша стоит 1,8 доллара, говядина — 4,3 доллара, свинина — 1,73 доллара. Выходит, наши фермеры уже вошли на мировой рынок как производители качественного продукта. Но сбыть у себя на родине они это не могут. Поэтому продают за бугор.

Это особенно хорошо видно по продажам говядины. В статистике она разделена на две строчки — охлажденная говядина и замороженная. Первая — почти премиальный товар. Она идет на рынки, на производство дорогих продуктов типа ветчины. Часть уходит на вырезку и стейки. Вторая — промышленный. То, чего нашим мясокомбинатам и не хватает. Из нее делают пельмени, колбасу, консервы.

Нашу охлажденную говядину отрывают с руками по 4,56 доллара за кило. А к нам идет замороженное сырье по 3,1 доллара. 1,5 доллара — очень большая разница на рынке.